чтобы мы хоть в щелочку могли что-нибудь увидеть". - "Ах, нет! - отвеча-
ли ангелы. - Это был бы грех: Дева Мария запретила, это может грозить
нам великим несчастьем".
Тогда она замолчала, да желание-то в сердце ее не замолкло, а грызло
и побуждало ее, и не давало ей покоя.
И вот однажды, когда все ангелы отлучились, она подумала: "Я од-
на-одинешенька теперь и могла бы туда заглянуть: никто ведь об этом не
узнает".
Отыскала она ключ, взяла его в руку, вложила в замочную скважину, а
вставив, повернула. Мигом распахнулась дверь - и увидала она там Пресвя-
тую Троицу, восседающую в пламени и блеске. Мгновение простояла девочка
в изумлении, а затем слегка дотронулась пальцем до этого сияния - и па-
лец ее стал совсем золотым.
Тут ее охватил сильный страх, она быстро захлопнула дверь и убежала.
Но что ни делала она, как ни металась - не проходил ее страх, сердце
все продолжало биться и не могло успокоиться; да и золото не сходило с
пальца, как она ни мыла и ни терла его.
Вскоре вернулась Дева Мария из своего путешествия, позвала к себе де-
вочку и потребовала обратно ключи от неба.
Когда девочка подавала связку, взглянула ей Приснодева в глаза и
спросила: "Не отпирала ли ты и тринадцатую дверь?" - "Нет".
Тогда возложила ей Владычица руку свою на сердце, почувствовала, как
оно бьется, и увидала, что запрещение было нарушено и дверь была отпер-
та.
В другой раз спросила Царица Небесная: "Вправду ль ты этого не дела-
ла?" - "Нет", - отвечала вторично девочка.
Тогда взглянула Приснодева на палец ее, позлащенный от прикосновения
к небесному пламени, ясно увидела, что девочка согрешила, и спросила ее
в третий раз: "Ты точно не делала этого?" И в третий раз отвечала девоч-
ка: "Нет".
Тогда сказала Дева Мария: "Ты ослушалась меня да вдобавок еще солга-
ла, а потому недостойна больше оставаться на небе!"
И девочка, погрузилась в глубокий сон, а когда проснулась, то лежала
внизу, на земле, в пустынной глуши. Она хотела позвать на помощь, но не
могла произнести ни звука. Вскочила она и хотела бежать, но в какую сто-
рону ни поворачивалась, везде перед ней возникал стоявший стеною густой
терновник, через который она не могла пробраться.
В этой глуши, где она оказалась как бы в плену, стояло старое дуплис-
тое дерево: оно должно было служить ей жилищем. Вползала она туда и спа-
ла в дупле, когда наступала ночь; там же в дождь и грозу находила она
себе приют.
Но это была жалкая жизнь - горько плакала девочка, вспоминая о том,
как ей хорошо было на небе и как с нею играли ангелы.
Единственной пищей служили ей коренья и лесные ягоды. Осенью собирала
она опавшие орехи и листья и относила их в свое дупло: орехами питалась
зимой, а когда все кругом покрывалось снегом и льдом, она заползала, как
жалкий зверек, во все эти листья, чтобы укрыться от холода.
Одежда ее скоро изорвалась и лохмотьями свалилась с ее тела.